Оксфорд и Кембридж. Непреходящая история  - Петер Загер

Научная значимость Лабленда обратно пропорциональна значительности его архитектуры. Угловое здание Института патологоанатомии – не исключение. Сэр Лесли Мартин проектировал его как «коммунальную квартиру» для зоологов и психологов (1966–1970). Массивы застройки организованы в пространстве, подобно палубам гигантского океанского лайнера; стены смонтированы из готовых бетонных плит, все в целом выполнено в стиле брутальной вещественности Ле Корбюзье.

Да есть ли вообще в Лабленде примеры интересной архитектуры? А как же! Вон там, напротив, пусть даже это и не бросается в глаза.

Линакр-колледж, носящий имя врача и гуманиста Томаса Линакра, был основан в 1962 году как учебное заведение для бакалавров и магистров с упором на естественные науки. В 1994 году на краю огромного заливного луга Черуэлл-колледж открыл новое студенческое общежитие, построенное в стиле королевы Анны (строгая красота и изящество) с голландскими фронтонами и отдельными георгианскими деталями.

Ничто не порицается в Оксфорде яростнее, чем впечатление новизны. При этом за исторически выверенными фасадами стоят строительные технологии будущего, основанные на использовании исключительно натуральных материалов (шифер и дерево), органических красок, полном отказе от синтетических продуктов. Здание Абрахам-билдинг потребляет значительно меньше газа и электричества, чем другие подобные сооружения. Дождевая вода собирается и фильтруется, вода из душа повторно используется для слива в туалетных бачках – утилизация отходов как составная часть образцовой архитектуры.

Что связывает Билла Клинтона, Говарда Флори и Адама фон Тротта? Все они – президент США, лауреат Нобелевской премии из Австралии и немецкий боец Сопротивления, – получив стипендию фонда Родса, некоторое время учились в Оксфорде. Этот международный фонд восходит к Сесилу Родсу, который имел великую мечту: изменить ход истории к лучшему с помощью всемирной оксфордской элиты.

Сам Родс учился в Ориел-колледже. На Саут-Парк-роуд и поныне стоит дом, принадлежащий его наследникам. Родс-хаус был построен в 1929 году по проекту сэра Герберта Бейкера, любимого архитектора Сесила Родса. Но лишь во входной ротонде и храмоподобной пристройке с колоннами есть нечто имперское, как и в зданиях, построенных Бейкером в Претории и Нью-Дели. Родс-хаус выглядит скорее скромно, представляя собой смешение колониального стиля и котсуолдской традиции усадебного строительства. В память о павших стипендиатах Родса ротонду венчает бронзовая мифологическая птица из Зимбабве, бывшей Родезии. Под куполом в пол встроена гранитная плита с холмов Матопо (Зимбабве), где похоронен Родс. Non Omnis Moriar («Весь я не умру») – написано над входом в вестибюль – гордые слова Горация из знаменитой оды, начинающейся словами «Я памятник себе воздвиг прочнее меди».

Классика занимает видное место в доме классического империалиста, чьи изречения хорошо известны: «Равные права для каждого белого человека к югу от Замбези!» Сесил Родс, сын священника, сумевший стать премьер-министром Капской колонии, сделал состояние на алмазных копях Южной Африки. Ко времени его смерти в Родезии в 1902 году Луна еще не принадлежала Британии («Я присоединил бы и планеты, если бы только мог», – говорил он), но примерно четвертая часть суши земного шара в школьных атласах была окрашена в красный цвет, обозначавший Британскую колониальную империю. «Не вызывает сомнений, что Господь предназначил англоязычной расе роль своего избранного орудия, дабы с его помощью установить на земле порядок, основанный на справедливости, мире и свободе, и, в полном соответствии с этим Его желанием, я не жалею своих сил, чтобы обеспечить этому народу столько пространства и могущества, насколько это возможно», – написал Сесил Родс в своем блокноте в 1877 году. По этой причине он основал фонд, призванный служить филантропическим аспектам политики экспансии. В Оксфордском университете Сесил Родс видел своеобразный «энергетический источник империи»: именно там его стипендиаты должны были учиться управлять миром. Разумеется, миром, который говорит по-английски.

В 1903 году первые стипендиаты приехали в Оксфорд из британских колоний, из Америки и из Германии, которую Родс указал в дополнении к завещанию, касающемуся деятельности фонда, в надежде, что «взаимопонимание между тремя сильнейшими государствами сделает невозможной мировую войну, а педагогические связи крепко свяжут их». В 1914 году Германия была в первый раз вырезана из родсовской мировой карты Оксфорда. После Первой мировой войны – должно же быть какое-то наказание! – немцы лишь в 1929 году вернули себе право на стипендии фонда Родса, да и то всего на две в год, вместо первоначальных пяти. Адам фон Тротт стал одним из последних немецких стипендиатов, прежде чем в 1939 году его страна вновь не утратила свой и без того условный допуск к оксфордскому образованию. Лишь в 1969 году она опять была восстановлена в Родсовском клубе – теперь с правом на четырех стипендиатов ежегодно.

Что касается расистских и шовинистических идей, клубившихся в голове Сесила Родса, то к настоящему времени все они сведены на нет управляющими фонда. Цветные студенты, даже африканские революционеры из Африканского национального конгресса, приезжают учиться в Оксфорд на деньги Родса, а вот женщины получили такую возможность лишь в 1976 году. Ежегодно в Оксфорд приезжают до девяноста стипендиатов из восемнадцати стран – элита внутри университета и лучшие пропагандисты Оксфорда за границей. Среди бывших Родсовских стипендиатов – премьер-министры Австралии, Мальты и Ямайки, немецкий экономист Е. Ф. Шумахер, звезда музыки кантри из Техаса и известный актер Крис Кристоферсон, министр иностранных дел США Дин Раск, сенатор Джеймс Фулбрайт, генералы НАТО и директора ФБР. Кто станет спорить с тем, что стипендия Родса существенно способствовала превращению ковбоев в джентльменов? Продолжающееся и поныне увлечение американцев Оксфордом, несомненно, весьма помогает в карьере вернувшимся оттуда Родсовским стипендиатам.

На рубеже тысячелетий состояние Родсовского фонда составляло более тридцати миллионов евро. Его штаб-квартира на Саут-Паркс-роуд – не просто место встречи стипендиатов из разных стран. Обладая библиотекой в четыреста тысяч томов, Родс-хаус сам по себе превратился в учебный центр (филиал Бодлианской библиотеки). Здесь собраны в первую очередь материалы по английской и колониальной истории, архивы Общества противников рабства и Движения против апартеида. А в вестибюле – правда, это уже не имеет отношения к Родсу – висит прерафаэлитский гобелен, выпущенный фирмой Моррис & Co в 1901 году по утерянной картине Эдварда Бёрн-Джонса «Пилигрим в саду», воплотившей сон о любви среди роз.